Будет ли в России «оранжевая революция»?

Среди тех напастей, действительных или мнимых, которые пугают современного жителя РФ, а паче всего – умеренных патриотов (?) и борцов за стабильность, первое место с недавнего времени занимает ужасное страшилище – "оранжевая революция". Этот монстр, неизвестно откуда взявшись, успел уже не на шутку перепугать даже многих из тех, кто почитает самих себя как православных патриотов и монархистов.

Собственно, писать лишний раз на эту тему едва ли бы имело смысл, если б не появление, не так давно, на сайте ИА "Русская линия" (в названии своем, видимо, отражающего цель, против которой борется: против русских патриотов-ревнителей) весьма глубокомысленного сочинения г-на Степанова А.Д.:"История, повторившаяся в виде фарса". В данном тексте, излагая свой взгляд на прошедший III Съезд Союза Русского Народа, Анатолий Дмитриевич пишет: «Создание Турико-Назаровского СРН – решительный шаг на пути превращения Союза Русского Народа в чисто революционную организацию. Несомненно, скоро Союз превратится в дубинку для борьбы против Церкви [так в оригинале. – Д.С.] и, разумеется, против власти. Пока Александр Турик и Михаил Назаров не стали союзниками "оранжевых либералов", подобно Лимонову и Анпилову, но я уверен, что рано или поздно это произойдет. Во-первых, потому, что для них, как и для Касьянова с Каспаровым, главный враг – Путин. Во-вторых, уже сейчас их не смущает тот факт, что в борьбе против "путинского режима" союзником "ревнителей" оказывается пресловутый Збигнев Бжезинский [?!. – Д.С.]… Ну если Бжезинский в качестве союзника не смущает, очевидно, не смутят и "оранжевые либералы"».
Поскольку обвинение выдвинуто достаточно серьезное, а кроме того, высказывается еще целый ряд весьма лукавых концептуальных положений, то оставить сочинение г-на Степанова без ответа едва ли возможно.

Что такое "оранжевая революция" и стоит ли с ней бороться?

Как и полагается стороннику путинской могильной "стабильности", Анатолий Дмитриевич пытается уверить доверчивого читателя: мол, Путин – "идеальный правитель" для России в данный момент (так Степанов отозвался о нем в одном из комментариев на "РЛ"), а США и Евросоюз, конечно же, захотят его свалить, для чего и вознамерятся устроить "оранжевую революцию". Как это уже было в Сербии (ранее – Югославии), на Украине и в Грузии. Сценарий, мол, уже отработан – в либеральную и околонационалистическую оппозицию закачиваются солидные суммы, после чего она, посредством "грязных технологий", свергает неугодную Западу власть. И сейчас этот сценарий, откатанный в Восточной Европе и Грузии, захотят повторить в России.

Схема эта представляется внешне логичной, но в сущности своей является не чем иным, как великолепным образчиком поверхностности мышления, которой страдает сейчас большая часть светской журналистики. Для того чтобы выяснить, хотя бы на отвлеченно-теоретическом уровне, возможна ли в России "оранжевая революция" a-la Украина, нужно понять, что в основе такого рода переворота лежат не только американские деньги и грязные технологии. В основе его лежит, прежде всего, некая "национальная" идея, которую можно рассматривать впрочем, также как одну из технологий.

В свое время, наблюдая события на Украине, упомянутый Степановым Бжезинский отмечал, что в украинской политической жизни имело место "уникальное явление": "брак" национализма (точнее, псевдонационализма) и демократии. Однако при ближайшем рассмотрении становится очевидным, что этот самый "брак" имел место не только на украинском майдане. В известном смысле, эта схема соединения усилий тех или иных националистических течений с либеральными силами впервые проявилась уже в Сербии. Не будем забывать, что г-н Коштуница позиционировал себя как православного патриота; кстати, введением в школьный курс сербских школ добровольного изучения веронауки, т.е. Закона Божия, сербы во многом обязаны именно ему. В Грузии националистические лозунги из уст "оранжистов" звучали и звучат еще более определенно.

Исходя из этого, фундаментальную идею, формулу оранжевой революции можно очертить так: национализм + либерализм = демократия (атлантического типа) и, само собой, тотальная вестернизация. И формула эта отнюдь не так нелепа и фантастична, как может показаться на первый взгляд.

К сожалению, когда речь заходит о национализме, мы нередко забываем о том, что он как таковой не может быть абсолютно одинаков во всех странах и для всех народов. И прежде всего потому, что государства и народы имеют совершенно разные возможности и потенциалы, и как следствие – исторические пути. С православно-христианской точки зрения это значит, что у разных народов на земле различные миссии, предопределенные им Богом.

Есть страны, для которых естественно быть великими (Россия, Китай и т.д.) И несомненно также и то, что для многих других стран этот удел невозможен. Настолько же, насколько естественно для России быть великой, имперской державой, настолько же это противоестественно и нереально для таких государств, как, напр., Латвия, Албания и большинство других. Если рассматривать Восточную Европу, которая для нас представляет в данном случае наибольший интерес как место совершения большинства "оранжевых революций", то прежде всего, нужно обратить внимание на его пограничное положение между двух цивилизаций: западной и православно-христианской (по терминологии А. Тойнби). Одним ценностным центром – центром восточной православной цивилизации, исторически была Россия. В таковом качестве она и являлась великим государством. Другим ценностным центром к концу XX века стал атлантический блок. Все государства и народы, находящиеся промеж этих двух имперских очагов (таковое их положение обусловлено целым рядом причин – духовных, историко-культурных, геополитических), вынуждены тянуться к одному из них.

В названных государствах, которые не могут в силу ряда причин (территория, численность населения, исторический путь и т.д.) претендовать на статус великих, на то, чтобы быть самостоятельным ценностным центром, всегда стоял – более или менее остро – вопрос о том, каков должен быть их национальный путь. Альтернатива проста. Первый вариант – национальное развитие, исходя из ориентации на православно-христианские ценности, главным носителем и защитником которых исторически была Россия. В таком случае логично добиваться крепкого союза с русским народом для защиты единой веры, общих славяно-русских ценностей, от естественного в данном случае врага – Запада. Второй вариант – концепция национального становления и развития, основанного на отторжении от восточной православной цивилизации и интеграции в западный мiр. Национальное самоутверждение и развитие и в том, и в другом случае возможно лишь при опоре на внешний ценностный центр. И это ясно осознается националистами этих стран.
Особенно ярко это проявилось на Украине. Уникальность ситуации там заключается в том, что вышеописанной альтернативы для украинских "националистов" просто не было. Украинский "национализм" сам по себе есть отречение от своих русских корней, и как следствие – стремление попасть в западное сообщество. Поэтому, стремясь к превращению Украины в некое самостоятельное "национальное" государство, украинские "националисты" должны стремиться к переустройству его на западных – т.е. либеральных, основах. В данном случае это неизбежно.

Задача устроителей "оранжевых революций" достаточно очевидна: нужно было поддержать то националистическое или псевдонационалистическое течение, которое стремится добиться национального самоутверждения и процветания через интеграцию в западный мiр. Что и было сделано. Такие националистические силы стремятся устроить жизнь своей страны в соответствии с западными ценностями, что и дает восхитивший Бжезинского "брак" национализма и демократии. В итоге, ослабляется враждебный Западу русский ценностный центр, основа православно-христианской цивилизации.

Отсюда логически вытекает вопрос: возможна ли реализация такого варианта в России? Очевидно – к величайшему прискорбию борцов с оранжевым драконом, – что нет! И причина этого кроется как раз в том, о чем выше уже было сказано: для России естественно быть великой, естественно быть империей. Антагонизма, характерного для националистических течений ряда славянских государств Восточной Европы, и присущего той же Грузии, в России в принципе быть не может, ибо никогда не было в России традиции прозападного национализма (и появление ее невозможно). Ибо если все названные государства вынуждены искать, для реализации своих национальных интересов, некий мощный цивилизационный центр притяжения, то Россия сама таковым центром является. Отсюда и качественно иная позиция русских националистов, и иной характер стоящих перед ними задач. Вопрос стоит не о том, к кому примкнуть и куда интегрироваться, а о том, как возродить Россию как самостоятельный имперский – цивилизационный – центр. Идея национального самоутверждения России через интеграцию в западный мiр абсурдна и противоречит самой ее природе как самостоятельного ценностного центра. Русский национализм всегда опирается на собственную Традицию, непримиримую с Западом. Идея ориентированного на Запад национализма в России невозможна потому, что ориентация на Запад означает как раз полное отрицание русского национализма, собственной самобытности и собственного имперского призвания. А раз невозможна ориентация на Запад, то невозможно и восприятие западных ценностей, т.е. исключается тот самый «брак» национализма и демократии, который лежит в основе «оранжевых революций».

Этот теоретический вывод многократно подтверждался практически на протяжении русской истории, особенно в XX столетии. Запад всегда боялся русского национализма, даже самого умеренного и размытого, больше всего – в том числе, и больше коммунизма. Очень ярко это выявилось в годы гражданской войны, когда,
англо-французские "сердечные" союзники воткнули нож в спину русскому Белому сопротивлению.

Еще более яркий и убедительный пример – история РОА в годы Великой Отечественной войны. Казалось бы, у Гитлера была возможность еще в 1942 г. создать мощную армию из русских людей, настроенных антикоммунистически. Казалось бы, у него были все возможности для того, чтобы эту армию контролировать. Однако он отказался от этого шага ("зеленый свет" на создание РОА был дан лишь в конце 1944 г., когда война уже шла за пределами России), и более того – всячески подавлял любую инициативу русских националистов по созданию мощных воинских противобольшевицких формирований. И это несмотря на то, что положение Вермахта было уже зимой 1941 г. не слишком блестящим. Ответ прост: русский национализм – даже умеренный и "подконтрольный" – пугал Гитлера больше, чем большевизм. Ибо свалить Сталина, подняв на щит идею национального возрождения России, было легко. А вот справиться с русской национальной государственностью, которая бы поднялась на руинах Совдепии, было бы намного сложнее, а скорее всего – невозможно.
Наконец, пожалуй, самый свежий пример приводит Б.С. Миронов, который прямо утверждает, что в 1993 г. Ельцин «всерьез задумывался ухватиться за национальную идею, чтобы укрепиться у власти». Думал, да не ухватился – и это весьма показательно! Русский национализм – слишком сильное лекарство, ибо легко свалит с ног самых хитроумных жидовских лекарей. И они это прекрасно осознают.
Исходя из всего этого, с необходимостью придется признать: постановка в России "оранжевой" революции по схеме национализм + демократия невозможна. Что до меня, то я был бы только рад, если б американский Госдеп выдал нам на развитие Патриотического движения миллионов двести долларов. Но, к сожалению, этого не будет, ибо в Вашингтоне сидят не идиоты и не самоубийцы.

Это, конечно же, не означает, что прозападная революция в России невозможна в принципе. Однако если такая революция, целью которой является установление марионеточного компрадорского режима, и случится, то базироваться она будет исключительно на либеральной идеологии, без примеси национализма. Псевдопатриотический элемент здесь, правда, не исключается, однако и он будет, в конечном итоге, иметь либерально-компрадорскую основу: «мы – великая сырьевая держава!» (о чем нам и говорят нынешние идеологи «голубых медведей»), «мы станем самым демократическим обществом, обгоним Америку!», «мы – Канада Восточного полушария!» и т.д. Собственно, такого рода революция и произошла в России в 1991-93 гг. И одним из ее активистов на местах был столь милый степановскому сердцу Путин В.В.

И тем не менее, режимные СМИ, а с ними и г-н Степанов и ему подобные продолжают нас пугать "оранжевой революцией". Логично спросить: зачем?
Об этом уже было написано не раз (среди прочих, и мной), однако очевидно, что необходимо повторить: запугивание обывателя оранжевым драконом является не чем иным, как подготовкой общественного мнения перед развертыванием (возможным) масштабных репрессий против русских патриотов. Сейчас в массовое сознание пытаются вколотить – и надо сказать, не безуспешно, мысль, будто бы "коварный зарубеж" сейчас будет делать в РФ "оранжевую революцию" по украинским лекалам, и для этого он будет поддерживать русских националистов, которые попытаются разрушить добытую Путиным стабильность. Поэтому сейчас Ювсе, кто любит Россию, вне зависимости от того, как они относятся к Путину и его режиму, должны сплотиться вокруг него для защиты его от "оранжистов". А все те, кто выступает против путинской власти, суть враги России, купленные Западом.
Об этом в том числе пишет и г-н Степанов, и именно поэтому он обвиняет Союз Русского Народа в том, что он отступил от своих принципов "охранительства". Самому же Степанову, очевидно, представляется, что СРН и в современных условиях должен стоять на "охранительных" позициях [к этому А.Д. Степанов призвал в своем докладе на I съезде СРН 21.11.2005, вызвав недоумение зала и возражения многих выступавших после него. – Прим. ред. "РИ"]. Ему, являющемуся, по собственной аттестации «специалистом по истории Союза Русского Народа», кажется, что эта позиция является продолжением традиций черносотенного охранительства. Однако на самом деле его прокремлевская "антиоранжевая" концепция является не продолжением идей русских православных монархистов, а переложением на новый лад старого пропагандистского выверта Троцкого-Бронштейна. Разумеется, переложение это придумано не Степановым – он лишь повторяет его.

В 1920-х гг., для привлечения "буржуазных специалистов", Троцким в обиход была запущена достаточно простая мировоззренческая схема: мол, вы не любите большевиков, но зато любите Россию. Сегодня Россия – это советская Россия, и большевики стараются укрепить ее как государство. Поэтому если вы за великую Россию – то должны работать вместе с большевиками, а ваши враги – те, кто пытаются этой совместной работе помешать. В том числе, конечно, и русские националисты, которые пытаются бороться против коммунистов. И надо сказать, многие на эту уловку "клюнули".

Степановское охранительство как идеология – точная копия этого троцкистского пропагандистского тезиса, только слова "большевики" и "коммунисты" нужно заменить на "Путин" и "нынешняя власть", а вместо "советской России" подставить РФ. Именно к Троцкому и инспирированной большевиками в Зарубежье сменовеховской пропаганде, а не к православно-монархической идее дореволюционного Союза Русского Народа, восходит степановское міровоззрение.

Впрочем, идейные предшественники Анатолия Дмитриевича в Черной Сотне до 1917 г. действительно были. И весьма странно, что в своей статье, где он пытается высветить проблему в исторической ретроспективе, он о них не упоминает. И проявили они себя как раз после свержения Св. Царя-Мученика Николая II. Многие из тех, кто до этого заявлял о себе как о правых, отказались от своей причастности к черносотенным организациям. Многие заявили, ни больше ни меньше, о своем желании примкнуть к партии "Народной свободы", т.е. к кадетам. И обосновывали они это, подобно Степанову, благом Родины. Так, напр., С.А. Кельцев в июне 1917 г. писал: «От всякой политической деятельности я окончательно стал в сторону, в выражении своего взгляда на происходящее присоединяюсь к партии Народной свободы и даже примыкаю к с.-д. "меньшевикам", того требует положение Родины. Совершаю все также чистоплотно и искренне, как будучи председателем Монархического союза…» Не правда ли, напоминает современные (заявления О.А. Платонова о том, что национальные силы сегодня зреют не где-нибудь, а в партии "Единая Россия").

То, что именно Путин выступает у Степанова в качестве "идеального правителя" для настоящей эпохи, тоже весьма характерно. В свое время, отвечая на вопрос, в каком бы значимом событии российской истории господин президент хотел бы принять участие, названый господин сказал, что в Февральской революции. То есть "православный" президент открыто заявил, что хотел бы участвовать в свержении Богоданного Государя. Между демократическим "патриотизмом" Путина и февралистским курсом на "войну до победного конца" Керенского параллель вполне определенная. И в том, и в другом случае плоды такого "демократического" патриотизма плачевны. После того, как революционный мятеж сорвал прекрасно подготовленное наступление Русской Царской армии, Керенский благополучно развалил фронт, проторив дорогу большевикам и позору Брест-Литовского мира. Ныне же Путин, подобно Керенскому забрасывающий журналистов трескучими фразами "мюнхенская речь", одновременно ленинской «тихой сапой» пытается втащить натовские войска в Россию

И как и весной 1917 г. Керенского, ныне гибкие хамелеонистые псевдопатриоты пытаются представить Путина в качестве "национального лидера". Впрочем, заблуждаться можно и искренне – как заблуждался Лавр Корнилов, за что он, собственно, и поплатился. Его пример, как и пример "патриотов-республиканцев", ясно показывает: если мы снова наступим на эти грабли, то они проломят нам череп.

Именно тогда, после февраля 1917 г., среди стремительно отгрызавшихся от своего черносотенного прошлого вчерашних "черносотенцев", появилась лукавая версия концепции "охранительства" – охраны России "какой ни есть" (пусть даже не России, а Совдепии!) Впоследствии, отчасти и с подачи упомянутого уже Троцкого, эту лукавую идею переняли и иные предатели (Брусилов и т.д.) Сегодня ее апологетом выступает Степанов.

С чего начинается Родина?..

Анатолий Дмитриевич очень и очень любит упрекать своих оппонентов в недостаточной воцерковленности (хотя мне, напр., вообще понятие "достаточной воцерковленности" представляется странным и не вполне уместным). Все комментарии, которые он делает на форуме своего информационного агентства, через один содержат упреки и замечания оппонентам, наподобие: «вы, наверное, в храм не ходите», «если бы вы ходили в церковь, то…» и т.д. Никогда не забуду, как Степанов, помещая на своей "РЛ" сообщение о нашем переходе через Байкал (в память о каппелевском Ледяном походе), не преминул вставить язвительное замечание о том, что вот, мол, они после этого своего перехода – Великим-то Постом! – уху из омуля ели. О том, что нам о. Сергием, священником Свято-Никольского храма в Большом Голоустном, было дано благословение на вкушение рыбы (все-таки нужно было пройти за день 55 км по льду), Анатолий Дмитриевич, конечно, не знал. Хотя о том, что для путешествующих существуют канонические послабления в телесном посте, не знать не мог. Ну уж очень хотелось ему, как "достаточно" воцерковленному, написать какую-нибудь гадость про нас, "неблагочестивых". Это специфическое мировоззрение, которое ярко проявилось в свое время в степановском ехидстве по поводу ухи из омуля, известно Св. Церкви столько же лет, сколько она существует, и называется фарисейством. И корни того "охранительства", которое в качестве "истинно-православной" позиции пытается навязать нам Анатолий Дмитриевич, как раз и коренятся в его мировоззренческом фарисействе.

Чтобы понять суть этого недуга, вспомним слова Спасителя, обращенные к фарисеям, которые донесены до нас во Св. Евангелии: «Но горе вам, фарисеям, что даете десятину с мяты, руты и всяких овощей, и нерадите о суде и любви Божией: сие надлежало делать, и того не оставлять» (Лк. 11:42). Господь упрекает фарисеев не за то, что они соблюдали предписания обрядового характера, второстепенные законы – ибо и это не следовало оставлять – а за то, что дела второстепенного порядка подменили для них самое главное. Фарисейство начинается тогда, когда у человека нарушается правильная иерархия ценностей; как только любовь к Богу и любовь к ближнему отступает на задний план, а на передний выходит то, что лежало на тарелке у твоего брата во Христе в канун Великого Поста – тогда фундаментализм превращается в фарисейство.

И такой фарисейский переворот, когда иерархия ценностей становится с ног на голову, возможен не только в вопросах личного благочестия, связанных с поеданием омуля и т.п. Ярким примером его является, в частности, и идея "охранять" Россию "какую ни есть".

На первый взгляд, такая "охранительная" точка зрения является очень благородной и жертвенной – мол, Родину не выбирают, наш долг ей служить и т.д. Однако прежде, чем согласиться со всеми этими и вправду верными замечаниями, нам надо определиться с самым главным: а что есть Россия? А.Д. Степанов, упрекая нынешнее руководство Союза, пишет: «современный СРН… по сути, не является организацией охранительной, поскольку среди его лидеров победила точка зрения, что в нынешней России Союзу нечего охранять». Для начала же нужно решить: охранять что, где и от кого.

Смотреть на нашу многострадальную Родину – Россию, как на некую территорию, населенную некими людьми и называющуюся сейчас "Российской Федерацией", да еще и рассматривать всю эту совокупность величин как органическое продолжение исторической России, для христианина недопустимо. Для нас Россия, наша Русь – это Подножие Престола Господня, избранный Удел Пресвятой Богородицы, Третий Рим, на который Богом возложена великая миссия Удерживающего мiр от прихода антихриста. Это не просто некая земля, не просто люди, проживающие на ней, для нас Россия – это духовная Цитадель истинной Христовой Веры.

В свое время о том, что такое Родина, И.А. Ильин писал так: «…родина – это не земля, и не природа, и не хозяйство страны, и не эти единичные люди; родина – это национальная обращенность к Богу, национальное служение Его зову и Его делу; это и земля, и природа, и хозяйство, и люди, но все сие – пред лицом Божиим, Его зовом и Его делом измеренное, овеянное, осмысленное и освященное; родина – это весь, государственно оформленный и спаянный, народ со всем его земным достоянием, народ, как духовное единство, связанное однородностью, совместностью, взаимодействием и общностью пред лицом Божиим на его путях». И разве нет сейчас этой нашей священной Родины, разве нет русских людей, духовно единых и стремящихся служить Богу, рассматривающих это служение как свой не только личный, но и общенациональный долг? Есть, и всегда были. Были в 1905–1907 гг., когда в рядах Союза Русского Народа выступали против революционной крамолы; были в проклятом 1918 г., когда без оружия и продовольствия уходили добровольцами Белой армии в зимнюю степь, дабы защитить честь России; были они и во времена СССР, нередко своей жизнью расплачиваясь за свою Веру; были и в 90-е гг. – вспомним кровавую вакханалию октября 93 гг., когда такие люди насмерть стояли, пытаясь противостать жидовской оккупации.

Наша Родина сейчас покорена врагом, но она живет, подъяремная и страдающая, живет в сердцах православных русских людей, готовых еще бороться на поруганной русской земле за честь имени Христова и за возрождение России. И отождествлять эту нашу Родину, нашу русскую «национальную обращенность к Богу» (по Ильину), с нынешним безбожным режимом РФ, РФ – родиной жидовской криминальной плутократии, родиной абрамовичей, кадыровых и путиных, для нас недопустимое кощунство*. Это все равно, как если бы кто-то в XIV в. упрекнул Минина и Пожарского, что они в отношении признанной боярами и потому законной польской оккупационной власти ведут себя "революционно", а не "охранительски".

У Анатолия Дмитриевича, как очевидно, взгляд на Родину другой; она для него – не духовное единство русских людей на родной земле, направленное на служение Богу, а нечто мертво-невнятное. Начинается она то ли с картинки в букваре, то ли с товарищей (из КПРФ), живущих в соседнем дворе. Такой взгляд мог сформироваться только лишь потому, что духовное наполнение понятия Родина, осознание того, каков истинный смысл слов «Русь – Третий Рим», было отсечено. В итоге сложилась точка зрения, будто что до 1917 г. – Россия, что после 1917-го или 1993-го – все равно Россия, и ее нужно охранять. А то, что вместо России такие "охранители" встают на защиту статуса сырьевой колонии ("энергетическая сверхдержава"), в которую Россию превратили, они не понимают.

Подлинная, традиционно-черносотенная "охранительная" позиция сегодня состоит не в том, чтобы поддерживать стабильность в путинском концлагере, добровольно беря на себя функции капо и сексотов, а в сохранении православного и монархического русского духа и борьбе за Реставрацию Православного Самодержавия. И борьба эта не может не быть непримиримой, «…ибо какое общение праведности с беззаконием? Что общего у света с тьмою? Какое согласие между Христом и Велиаром? Или какое соучастие верного с неверным?» (2 Кор. 2:14-15).

Не спешите нас хоронить!

В заключении своего выдающегося сочинения Степанов пишет: «Пора признать очевидное: попытка восстановления Союза Русского Народа оказалась неудачной. Расколы и междоусобицы начались еще до того, как СРН смог сделать хоть что-то позитивное. Поэтому надо дать СРН спокойно умереть, а это вскоре неизбежно произойдет».

Оставив на совести Анатолия Дмитриевича голословное утверждение о том, что СРН не сделал еще «ничего позитивного», заметим: "очевидное", действительно, необходимо признать. А очевидность эта такова: если после скоропостижной кончины приснопамятного Вячеслава Михайловича Клыкова и начала ивашовской смуты Союз действительно стоял на грани развала, то сегодня по всей России – и это не преувеличение! – идет его активное возрождение и развитие.

Если прошлым летом и осенью в штаб Московского отдела СРН приходили недавно вступившие в Союз (и при этом искренние, хорошие люди и убежденные монархисты) и возвращали членские удостоверения, не желая оставаться в распадающейся и деградирующей организации, то сейчас ситуация прямо противоположная. Из самых разных городов, в том числе и тех, где раньше вообще не велось никакой работы, приходят письма с просьбой принять в СРН и разрешить создание отделов. Весьма примечательно, что многие из тех, кто прибыл на Всесибирское Бело-Монархическое Совещание, одновременно изъявили желание вступить в Союз Русского Народа. Создано Бело-Монархическое Движение, объединившее СРН, РОНС и РИСО (Яблокова) на коалиционной основе. Ивашовскому союзу с коммунистами и коллаборационизму с оккупантами мы, с Божией помощью, смогли противопоставить Бело-Монархическую консолидацию, и первые плоды ее уже на лицо. Весьма показательно хотя бы то, что в Главный Совет СРН согласился войти один из виднейших деятелей патриотического движения, глава РОНСа И.В. Артемов.

Так что, Анатолий Дмитриевич, Вам и Вашей похоронной команде с "Фарисейской Линии" пока отбой! Помирать Союзу Русского Народа пока рановато – ибо не сброшено еще жидовское иго, не освобождена еще наша Родина – Святая Русь.
P.S. Настоящая статья, разумеется, была написана мною не для А.Д. Степанова – надежд на вразумление этого человека, к сожалению, у меня не много. Его лукавое брюзжание о нашем III Съезде было выбрано в основном потому, что в нем наиболее ярко были выписаны все самые опасные и популярные мифы современного умеренного "патриотизма". Сегодня нам как никогда нужно сохранять трезвый взгляд на происходящее в стране и в мiре, не поддаваясь на лукавую путинскую псевдопатриотическую пропаганду, и не путая верность Богу с верой в непогрешимость канцелярии в Чистом переулке.

Нужно бороться против реального врага – безбожного режима, а не против ветряных мельниц-муляжей ярко-оранжевого цвета, попутно колотя тех, кто является нашими объективными союзниками в этой борьбе. Борьба эта тяжела и связана с известной жертвенностью, а доля "умеренного патриота" куда спокойнее и сытнее в нашей порабощенной стране. Но не будем забывать слова Господи и Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа: «В мире будете иметь скорбь; но мужайтесь: Я победил мир» (Ин. 16:33).

Дмитрий Саввин

Авторская редакция декабрь 2007 г.
Впервые опубликовано в июле 2007г.